А ты такой красивый, с бородой! (с)

Бета: Женя Палтус

Название:  А ты такой красивый, с бородой! (с)

Категория: слэш.

Рейтинг: R

Пейринг: Бомж, директор автошколы.

Жанр: Юмор, повседневность.

Размер: мини.

Предупреждение: нецензурная лексика.

Саммари: Бомж Эдик ещё ни разу не пожалел о том, что решился передислоцироваться.

Бомж

Бомж Эдик ещё ни разу не пожалел о том, что решился передислоцироваться. Нет, ближайший храм был тоже ничего, но уж больно затретировали его бабки: пенсионерки не роптали зимой и поздней осенью, но стоило солнцу прогреть ступени молельного дома, как в попрошайку тут же тыкали клюками и костерили почём свет стоит. Мол, им, немощным и на ладан дышащим, денежка нужнее, а он – ирод проклятый, пусчай идёт - зарабатывает. Эдик и рад бы побатрачить, только кто отважится трудоустроить личность совсем, так сказать, непрезентабельного вида, ещё без документов. Да и талантов особых за маргиналом не водилось, разве только актёрский, что так вовремя раскрылся и не давал дяденьке сдохнуть с голодухи, вот уж два с лишним года скитания. Полюбившаяся в последнее время туристами Казань снабжала порой неплохим уловом, особенно когда удавалось повыгоднее сторговать своим помятым е#лищем, щёлкающим камерами япошкам или ржущим у фонтанов мажорам. Приходилось, конечно, кривляться, исполнять перлы современной эстрады и соглашаться с обзыванием «хипстер», что так любили малолетние ушлёпки. Деньги-то не пахнут.

Так вот, в очередной раз, отправленный куда подальше безработный, наткнулся на вывеску с недавно открывшейся автошколой. Место было тихим и уютным. Жилые дома рядышком без кодовых замков на подъездных дверях.

На пороге ранее упомянутого заведения курила целая стая размалёванных шмар в дорогущих цацках. Учиться, наверное, пришли курицы. Вона как кудахчут.

- Мадамы, пур ву па плезир чирик на опохмел, подыхаю.

Эдик с шумом вытирает о грязный рукав несуществующую и в помине соплю, кланяется и, прихрамывая на обе ноги одновременно, продвигается в сторону дымящих баб.

- Чавоо?

Та единственная из них, которая, видимо, как-то умела изъясняться, смерила дядьку полным неподдельного удивления взглядом так, что у бомжа на мгновение закралось сомнение: а не спорол ли он чего-нибудь несусветное.

- Я говорю, денежку дайте или папироску.

На всякий случай «типа хипстер» разделяет слова на слоги и жестикулирует, пантомима, ёп#а.

- А-а-а.

Деваха переглядывается с товарками, выгребает из кармашек какую-то мелочь, затем достаёт из пачки несколько тоненьких сигарет и всем этим добром швыряет в сторону ринувшегося к ним просителя. Вереща при этом, чтобы не подходил близко, ибо воняет и вообще не моветон всё это.

- Премного даньке шон, а спичечку?

Вонючка нарочито изображает тик и першение в горле. Делает ещё один шаг в сторону так не желаемого дамами сближения и тут же с криками последних получает по немытой голове парой зажигалок, початым «Орбитом» и какими-то карамельками. Двери учебного заведения захлопываются за визжащими барышнями.

«Как всё хорошо началось», - думает «везунчик», отправляясь в сторону продуктового киоска.

Мелочи как раз хватает на батон и пачку ряженки. По всклокоченной бороде наперегонки скатываются мелкие крошки и белёсые капли с кисловатым запахом. Он, Эдик, из «неправильных» бомжей. Не пьёт с прошлого ноября, когда от одного гостинца чуть полностью не ослеп, валяясь пару дней рядом с мёртвым собутыльником. Последнему, вследствие немалых годков и хилого здоровья, не повезло. А тридцативосьмилетний организм Эдуарда справился, ну то есть почти. Теперь вот ни-ни. Ни бухает, можно сказать, почти не курит, с бабами не шалит, да хоть сейчас к лику святых приписывай.

Пара месяцев периодического тренинга автошкольных мамзелек принесли-таки свои результаты. Стоило засветиться у заветного местечка, как в Эдичку или же на Эдичку без лишних разговоров сыпались либо вкусные, либо полезные вещички. Можно было не волноваться о хлебе насущном, если бы не одно «Но».

«Но» это было в лице хозяина того самого заведения, чьи подступы так самозабвенно штурмовал бомж. 

Борис

- Да, что же ты будешь делать! – мужчина с раздражением бьёт по приборной панели трёхгодовалой «Хонды». - Опять он!

Не делая попыток выйти из машины, новоявленный предприниматель начинает следить за чупокабой, что так вольготно расположился сейчас на скамейке возле его автошколы. А тот, словно почувствовав, что за ним наблюдают, соизволит выделывать разные непотребства. Или он так прихорашивается?

Диверсант приглаживает двумя пятернями неопределённого цвета патлы, что-то там выбивает из бородищи, концом которой же возит по лбу и шее - умывается типа. Ёрзает седалищем по ребристой поверхности скамьи и жмурится от удовольствия.

Не, самому Борису-то не жалко и не жарко от того, что этот иждивенец устраивает здесь свои перфомансы, вот только некоторые ученики жалуются. А скандала ох как хочется избежать. Природная покладистость и приобретённая вежливость не раз оказывали свою медвежью услугу, и о тихоню Борюсика ноги принимались вытирать все кому не лень.

Может, ему денег предложить? Сколько сейчас бомжары берут, у кого бы поинтересоваться?

Набравшись решимости, директор автошколы вылезает из своего убежища и направляется в сторону принимающего солнечные ванны, дабы заключить обоюдовыгодную сделку.

- Уважаемый, - начинает он, - не знаю как вас по батюшке. В общем, дедуля. Хм, давайте я вам дам две с половиной тысячи, а вы за это сделаете для меня кое-что?

Тот, к кому сейчас обращались, сначала прихерел так малость, потом повертел головой в поисках чего-нибудь подозрительного и, наконец, выдал вполне себе моложавым голосом:

- Слышишь, фраер, мочить никого не буду, ни за какие бабки. Я по жизни пацифист. Пиз#уй отсюда, не мешай отдыхать, – гордый поворот туловища.

- Да я… Да я. Мне сторож нужен. Две с половиной. Ночной. Автошкола, вон, – Борис, показывает указательным пальцем на двери своей роднулички и почти в голос стонет при этом: - Ло-ша-ра.

Эдуард

А не послать ли мне этого пи#ара в сказочные дали и свалить, думает новопреставленный к работе, намыливая волосню какой-то жидкой хренью из пластикового контейнера, закреплённого к стене уборной. Эдик вообще не склонен был доверять кому бы то ни было, а уж тем боле таким псевдо интеллигентам. Ну не предлагают работу первым встречным отбросам общества. Не ведут самолично в тубзик со словами: «Вы тут пока освежитесь, а я съезжу домой и привезу что-нибудь переодеться».

А вдруг я, рецидивист со стажем, повскрываю тут к едрёной бабушке все замки и вынесу что подороже?

Мужичок тщательно намыливает подмышки, скребёт обломанными ногтями по впалому пузу, и тут у него что-то щёлкает в дурной башке: «Вот му#ак! Пока я тут готовлюсь, так сказать, этот доброхот  за пакетами погнал! Сейчас разберёт меня на пазлы. Что сгодится – двинет на чёрном рынке, остальное в унитаз спустит. А я уши развесил, работать лыжню навострил».

И только потянулась рука Эдички к помойному ведру, где мирно почивало его недавнее барахлишко, как услышал он стук и негромкое: «Это я. Вещи в пакете за дверью». На словах «в пакете» бородатого чуть кандратий не хватил.

- Всё подошло? Ничего, что тапки? Я просто не знал ваш размер, - скрёбся в туалет работодатель.

- Нормально всё! Я тут немного запохабил ваши полы, – нарочито громко отвечал трясущийся бомж, смотря на жуткие разводы на кафеле. Теперь точно порешит, как пить дать.

- Тормунд, – с каким-то томным восторгом в голосе выдал директор автошколы, едва будущий сторож вылез из импровизированной бани.

- Не подхожу, да? – с надеждой спросил почти порядочный гражданин общества, намереваясь текать, пока не поздно.

- Нет, нет. Всё прекрасно…

Борюсик

У каждого есть тайна. Такой маленький грешок, в котором стыдно признаться не только близким, но и самому себе. И вроде ничего страшного и криминального, вот только флёр неправильности от этого вот секрета окутывал с головой, да так плотно, что мужчине порой казалось, что от него фонит за километр его пристрастием. Борис тащился от сериала «Игра престолов». Пересматривал все сезоны по десятку раз, коллекционировал постеры, собирал в особую папочку на жёстком диске кучу информации, вплоть до фамилий съёмочной группы, и состоял во всех сообществах, связанных с детищем Мартина.

И так случилось, что «проблемка», поселившаяся на подступах в школу, а теперь уже, видимо, и в самом заведении, после помывки, стал до чёртиков похож на рыжего одичалого из фильма.

Немножко подравнять лопатистую бороду, уложить и добавить блеска волосам, подобрать шмотки - и из нового сторожа выйдет приотличнейший персонаж его тайной слабости.

Борюсик даже начал закатывать глаза в эстетическом экстазе от подобных мыслей и шумно сглатывать внезапно набежавшую в рот слюну, сжимать и разжимать пальцы, причём и на ногах тоже, и дышать со свистом.

Маленький оргазм продолжался недолго, но его вполне хватило виновнику сего действа. Тот на полусогнутых жался в угол коридора, белел и частил «Отче наш», которую, к слову сказать, до данного момента не знал и в помине.

- Ох, чего это я? – опомнился маньяк. - Меня, кстати, Борис Иванович Ковырялов зовут. А вас?

- Эдик, - совсем сник принимаемый на работу. – Паспорта нет, но друзья в курсе, где я, - получилось совсем жалобно.

- Обидно, - отозвался Боря на отсутствие паспорта.

Эдик

Уже давно Эдуард так не очковал, как за эту минувшую неделю. И дело не в том, что его чмырили на новоприобретённой работе или заставляли делать что-нибудь нехорошее. Напротив, курившие ещё вчера на крылечке барышни не узнавали в нём попрошайку, просто игнорировали внезапно появившегося колоритного охранника. Преподаватели вели себя вежливо и корректно, задавая ничего не значившие вопросы, и, не углубляясь в биографию новичка, давали тому мелкие поручения. Например, принести макеты из кладовой или выпроводить из холла заблудившуюся дворовую собаку. Все же страхи и нервозы сводились к одному человеку, к Ковырялову. Тот буквально сводил с ума своими взглядами и ужимками. И ладно бы смотрел пристально, строго и испытывающе, словно приглядываясь к своему работнику, так нет же. Наблюдал исподтишка, всегда краснея и отворачиваясь, едва Эдик косился в ответ. Щелкал на телефон, а потом втихую листал кадры, качая головой, улыбаясь и...

В этом сторож убедился, когда буквально застал директора на месте преступления.

Каждый вечер, перед уходом домой, Борис самолично запирал на ключ все двери, оставляя открытыми для Эдуарда лишь холл с имеющимся в нём кожаным диваном и журнальным столиком да туалетную комнату. Это было всегда примерно в девять вечера. После чего можно было расслабиться, поваляться, перелистывая оставленную периодику или разгадывая кроссворды. Так вот, в тот злополучный вечер, несмотря на стрелки настенных часов, что указывали на приближающуюся отметку одиннадцать ноль-ноль, из под директорской двери просачивалось слабое мерцание.

Чтобы потревожить стуком покой «барина», и речи не могло быть, а принесённый каким-то рекламщиком каталог женского белья так и манил Эдичку в свои кружевные дебри. Журнальчик, со своим торчащим из-под диванной подушки глянцевым углышком, просился в руки.

Тихо выйдя во двор, ценитель трусиков и чашечек намеревался незаметно подглядеть в окно припозднившегося труженика, благо располагалось то на первом этаже. Вдруг начальство задремало?

Пришлось встать на цыпочки и рожей прижаться к запылённому стеклу, чтобы меж зазоров не плотно сжатых жалюзи увидеть хоть что-то. Увиденное того стоило.

Сверхурочный работяга резко дёргал рукой в районе паха, то замирая, то вновь возобновляя движения. И то, что Борис Иванович сидел спиной к окну, ничуть не маскировало того срама, что творилось. На экране монитора мелькали фотографии, а так как тот, монитор то бишь, стоял чуть под углом, то первое, что заметил Эдик, было лицо донельзя довольного и улыбающегося шефа, отражающееся на глянцевой пиксельной поверхности. Это было забавно ровно до тех пор, пока вуайерист не признал в мелькающих снимках себя.

«Твою же мать!»

Ковырялов

Про этот конкурс Боря узнал ещё пару месяцев назад. И вот как всё удачно складывается. Чудо с помойки, Эдик, поможет ему попасть на съёмки седьмого сезона «ИГ». Такое потрясающее стечение обстоятельств! Навряд ли найдутся более похожие индивиды. Анкета, за исключением паспортных данных, уже давно была заполнена. Оставалось подобрать фотографии с лучшими ракурсами, чем директор автошколы и занимался последние несколько часов. Снимков накопилось просто неимоверно много, ведь Борис фотографировал при каждом удобном случае. От напряжения и нервоза его охватил такой зуд, что к концу поиска можно было бы и не удивиться протёртой почти до дыр брючине и ссадине на бедре.

- Эдуард, Эдик, Эдичка! – Ковырялову, как только он вылез на свет божий, захотелось обнять отчего-то раскрасневшегося и ошалелого «билета в собственную мечту». - Будем делать вам паспорт! И заграничный тоже!

«Эдик-Эдичка», бурно замычав, начал было отнекиваться, говоря то про деньги, то про пожар в каком-то ЗАГСе, про то, что никак не сможет отблагодарить за столь щедрый дар.

И только после того, как возбуждённый Боря, уходя наконец-таки с работы домой, произнёс: «Да ты для меня сделаешь не меньше: ты исполнишь мою мечту, мой Тормунд. Всё у нас получится! Сочтёмся ещё как!», Эдуард затих, вздохнул и обречённо кивнул, мол согласен на всё.

Ничаев Эдуард Олегович

Работа по восстановлению паспорта не просто шла, она кипела. И даже то, что растеряша родился в другой республике, не имело особого значения для вышедшего на охоту и почуявшего азарт директора автошколы. Тот постоянно кому-то названивал и своим вежливым и приторным голоском сулил сказочные блага. Эдик смиренно ждал дня или ночи расплаты. Он сам накрутил себя до такой степени, что готов был скинуть портки по одному лишь требованию. И в топку всё! В топку то, что привлекали только бабы. В топку отголоски гордости, будучи у бомжа, та почти выветрилась от постоянного пребывания в злачных местах. О совести вообще можно было промолчать, ибо та, как заведённая, твердила: «Ты ещё в чём-то сомневаешься? Дурак! Слышал поговорку – без бумажки ты букашка, а с бумажкой человек?». Эдичке очень хотелось снова стать человеком…

Всё получилось. Новый синий документ с корявой подписью владельца уютно обустроился в недрах барсетки Ковырялова. Борис Иванович как-то сразу и без лишних раздумий решил, что, мол, тут тому быть самое место. Ничаев Эдуард Олегович такому повороту ничуть не удивился и с удвоенным усердием начал готовиться к предстоящей «отработке», тем более что ему прямым текстом было сказано, что сегодня, мол, отмечаем, по полной.

«Должник» вот уж полчаса приводил себя в товарный вид. Намылся у раковины, сменил бельишко и даже обтёрся пахнущими листочками эйванского каталога. Эдик попробовал погримасничать, потренировать, так сказать, лицо, изображая крайнюю степень удовольствия и экстаза. Что-то ему подсказывало, что придётся работать фейсом и голосом, а тело, точнее, нижняя его половина, навряд ли выкажет свою заинтересованность в предстоящей сделке. Нужно будет сублимировать свои актёрские способности.

- У меня всё готово. Эдуард, Вы скоро? – начальство проявляло нетерпение с другой стороны уборной.

- Я готов. То есть я уже выхожу, - промямлил копуша и шагнул навстречу расплате.

Боренька

Борис был почти счастлив. Заявку на конкурс одобрили, и им с «Тормундом» на днях должен был прийти вызов из Белфаста. А уж там непременно повезёт: в то, что всё может сложиться как-то иначе, верить просто не хотелось. Оставалось только сообщить о предстоящей поездке главному герою.

Аппетит был зверский, из-за этой эпопеи с анкетой и документами директор автошколы почти забил на своё здоровье, исхудал, пострашнел. Былая стать и опрятность чуток потускнели, а на висках прибавилось не по одному десятку седых волос, опять же этот нервный зуд. Он был вынужден постоянно одёргивать себя, чтобы в открытую не приняться начёсывать в паху. Впрочем, забывшись, Иванович всё-таки давал волю рукам. В один из таких моментов начальник поймал на себе обеспокоенный взгляд сотрапезника. Тот, к слову сказать, вообще в этот вечер, вёл себя странно: смотрел заискивающе, улыбался по поводу и без, часто прикасался к руке Ковырялова как бы невзначай, дышал глубоко и шумно, раздувая крылья ноздрищ.

Так вот, после этого «обеспокоенного взгляда», скребущую конечность, а вместе с ней и пах мужчины накрыла чужая, покрытая редкими и яркими конопушками кисть.

- Боренька, я в курсах и не понимаю, почему ты это всё шифруешь от меня. Я не против. Ты мне нравишься. Только одно, - заграбаставший чужое «добро» замолчал, но, собравшись духом, продолжил: - Сделаем это без поцелуев и прочей нежной стрёматни. Вые#ишь меня - и по рукам. Как ты там сказал – сочтёмся.

Того самого «Бореньку» как ледяной водой из ушата окатило после этого монолога. Испугало даже не то, как этот проныра умудрился узнать о конкурсе и их в нём участие, а как беззастенчиво была озвучена цена мечты Бориса, которую тот почти ухватил за тонкий и игривый хвост. «Вот ведь пригрел похотливую змеюку на своей груди!»

Кого предстояло «выеба#ь», не теряя даром времени и не дожидаясь какого бы то ни было ответа от другой стороны, спешно раздевался и, отодвинув столик подальше от «брачного ложа», устраивался на том во всей своей первобытной красе волосатым задом к верху.

« Б#я, б#я, б#я! - кричал про себя шантажируемый директор. - Что же делать? Сказать, что самый натуральный из натуралов? Соврать про импотенцию? А вдруг вымогатель передумает после таких слов и укажет мне на своё, так сказать, пассивное место? Не-е-ет, сейчас он поднатужится, потеребит свой член до более-менее подобающего состояния и…» Что будет после «И» - не представлялось.

Тормунд

Зассал почти в сороковник, да до такой степени, что по вискам буквально тёк солёный ручей и кожаная поверхность дивана начала липнуть к эпидермису и волоскам на теле, грозя вырвать последние с корнями, едва придётся пошевелиться. Обострившийся слух подсказывал, что у будущего «партнёра» всё гораздо прекраснее. Начальство шуршало снимаемой одеждой, сопело, сплёвывало и, кажется, дрочило, судя по звукам.

«Что если его бревноподобное времяпрепровождение не зачтётся?» - Эдик от таких мыслей передёрнулся и, вспоминая, как его соблазняла любовница Адия из прошлой жизни, раскинул пошире ноги, раздвинул собственные булки пальцами, мол, пусть видит, что ему не терпится.

- А-а-а, нет, не надо, - услышал соблазнитель скакнувший до фальцета вскрик дрочившего, - оставь как было, у меня только вставать начал!

«Х#й поймёшь этих пидаров. Видимо не получится по-быстренькому» - приуныл Эдик.

Спустя энное количество времени наметился какой-то прогресс. Скрипнул диван, и через ляжки Эдуарда перекинулось чужое тело, мазнув при этом по сжавшимся ягодицам холодными яйцами. Волнистые вихры на макушке безжалостно смяли и вдавили покрепче мордой в мягкую офисную мебель. Потом в очко пару потыкались и снова замерли.

Сзади что-то явно не ладилось.    

- Эд, ну не мучай ты меня! Скажи хоть что-нибудь. Как там… Ну что мне предпринять для тебя? – звучало жалко и меж тем раздражённо.

- Процессу стыковки предшествует дальнее сближение, затем ближнее, затем с причаливания начинается собственно стыковка, - попытался разрядить обстановку вопрошаемый, вспоминая отрывок из так и не сданной в молодости курсовой работы. - Специальные выступающие элементы стыковочных агрегатов входят в механическое зацепление, после чего начинается стягивание объектов, по окончании которого происходит сцепка замков. В этот момент электро- и гидроразъёмы уже соединены, – продолжение зазубренного текста уже давалось с трудом, а тот, кто сидел сейчас на бёдрах рассказчика, начал сотрясаться в беззвучном хохоте. - Далее производится проверка герметичности стыка, после чего можно открыть люки и переходить из объекта в объект*, - к концу речи оба уже не молодых человека громко ржали, выплёскивая наружу все накопившиеся во время несостоявшейся «стыковки» эмоции.

А всего лишь требовалось поговорить, а не придумывать Бог ни весть что.

И сейчас, держа в руке чек и диплом о почётно занятом четвёртом месте на конкурсе двойников среди поклонников сериала «Игра престолов» (всё же Тормунд, не Кхалиси и не Джон Сноу, чтобы рассчитывать на места повыше), парочка друзей - бывший бомж Эдик и чуть более уверенный в себе директор автошколы Борис - были неимоверно счастливы. Ведь у каждого сбылась толика мечты и появился настоящий товарищ.

___

* Текст взят из Википедии. «Стыковка — процесс (или способ) соединения (КА)».